Вот он, Моё счастье и Пензенская находка
- Автор темы yukimiaka
- Дата начала
Мне жалко тех, кто нас не понимает,
Кто в спину шепчет:»Тварей развели!»
И радостно ладони потирает,
Узнав о смерти маленькой души.
Кто палкой тычет бедную собаку,
Бредущую по улице одну.
И кто готов бросаться сразу в драку,
Собачника увидев за версту.
Где им понять, как сердце замирает,
Как на душе становиться тепло,
Когда твой верный пёс тебя встречает,
Хозяина увидев сквозь окно!
Скулит от счастья, лапы поджимает,
Прохладным носом тычется в пальто,
И полной грудью запах твой вдыхает-
Скажите, кто вернее будет, кто?
Они, наверное, даны нам свыше,
Лохматые вместилища любви.
Друг друга мы порой, увы, не слышим,
Нас лучше, чище делают они!
Старушка тихая выходит из парадной,
В руках несёт завязанный кулёк,
Ей легче на душе, когда поесть с отрадой
Бежит к подъезду брошенный щенок.
А есть такие, кто ещё подсыпет
К котлетам яду щедрою рукой,
И горя человеческого выпить
Торопится за пёсий упокой!
Не дай нам, бог, с такими повстречаться,
Не дай нам ,бог, с такими встать в ряды,
Не дай им, бог, хорошими казаться,
Собаку от таких убереги...
Кто в спину шепчет:»Тварей развели!»
И радостно ладони потирает,
Узнав о смерти маленькой души.
Кто палкой тычет бедную собаку,
Бредущую по улице одну.
И кто готов бросаться сразу в драку,
Собачника увидев за версту.
Где им понять, как сердце замирает,
Как на душе становиться тепло,
Когда твой верный пёс тебя встречает,
Хозяина увидев сквозь окно!
Скулит от счастья, лапы поджимает,
Прохладным носом тычется в пальто,
И полной грудью запах твой вдыхает-
Скажите, кто вернее будет, кто?
Они, наверное, даны нам свыше,
Лохматые вместилища любви.
Друг друга мы порой, увы, не слышим,
Нас лучше, чище делают они!
Старушка тихая выходит из парадной,
В руках несёт завязанный кулёк,
Ей легче на душе, когда поесть с отрадой
Бежит к подъезду брошенный щенок.
А есть такие, кто ещё подсыпет
К котлетам яду щедрою рукой,
И горя человеческого выпить
Торопится за пёсий упокой!
Не дай нам, бог, с такими повстречаться,
Не дай нам ,бог, с такими встать в ряды,
Не дай им, бог, хорошими казаться,
Собаку от таких убереги...
За что любить собак? Да, в общем-то, вы правы…
За сгрызенные тапки, за слюни на руках?
За лужу под столом, куда босая встала…
За то, что в выходной не выспаться никак?
А может быть за то, что ей лишь безразличен
И твой размер груди, да и любой размер…
Насколько ты умен, успешен и приличен…
Сантехник ли, актер, иль бомж ты, например…
За то, что без тебя не ест и не играет,
На тапочках в углу свернувшись у двери,
За то, что лишь тебе безмерно доверяет
И кость свою и жизнь – захочешь – на, бери…
Сорвешься на нее, ведь жизнь – такое дело…
Она не зарычит, не вспомнит всех обид…
А смотрит на тебя, как будто пожалела
Тебя, тебе ведь плохо… И сразу все простит…
Несет любимый мяч и лапою толкает,
Мол, не грусти хозяин, все будет хорошо…
И знаешь, что смешно? Что это помогает…
А в общем-то и правда… Действительно, за что???
За сгрызенные тапки, за слюни на руках?
За лужу под столом, куда босая встала…
За то, что в выходной не выспаться никак?
А может быть за то, что ей лишь безразличен
И твой размер груди, да и любой размер…
Насколько ты умен, успешен и приличен…
Сантехник ли, актер, иль бомж ты, например…
За то, что без тебя не ест и не играет,
На тапочках в углу свернувшись у двери,
За то, что лишь тебе безмерно доверяет
И кость свою и жизнь – захочешь – на, бери…
Сорвешься на нее, ведь жизнь – такое дело…
Она не зарычит, не вспомнит всех обид…
А смотрит на тебя, как будто пожалела
Тебя, тебе ведь плохо… И сразу все простит…
Несет любимый мяч и лапою толкает,
Мол, не грусти хозяин, все будет хорошо…
И знаешь, что смешно? Что это помогает…
А в общем-то и правда… Действительно, за что???
Рыжая дворняга.
Э. Асадов
Хозяин погладил рукою
Лохматую рыжую спину.
«Прощай, брат, хоть жаль мне, не скрою,
но всё же тебя я покину».
Швырнул под скамейку ошейник
И скрылся под гулким навесом,
Где пестрый, людской муравейник
Вливался в вагоны экспресса.
Собака не взвыла ни разу,
Но лишь за знакомой спиной
Следили два карие глаза
С почти человечьей тоской.
Старик у вокзального входа
Сказал: «Что, оставлен, бедняга,
Эх, будь ты хорошей породы,
А то ведь простая дворняга».
В вагонах, забыв передряги,
Курили, смеялись, дремали.
Тут видно о рыжей дворняге
Не думали, не вспоминали.
Не ведал хозяин, что где-то
По шпалам из сил выбиваясь,
За красным мелькающим светом
Собака бежит задыхаясь.
Споткнувшись, бросается вновь
В кровь лапы о камни избиты,
Что выскочить тело готово
Наружу из пасти раскрытой.
Не ведал хозяин, что силы
Вдруг разом оставили тело.
И стукнувшись лбом о перила
Собака под мост полетела.
Труп волны снесли под корягу.
Старик, ты не знаешь природы,
Ведь может быть тело дворняги,
А сердце чистейшей породы!
Э. Асадов
Хозяин погладил рукою
Лохматую рыжую спину.
«Прощай, брат, хоть жаль мне, не скрою,
но всё же тебя я покину».
Швырнул под скамейку ошейник
И скрылся под гулким навесом,
Где пестрый, людской муравейник
Вливался в вагоны экспресса.
Собака не взвыла ни разу,
Но лишь за знакомой спиной
Следили два карие глаза
С почти человечьей тоской.
Старик у вокзального входа
Сказал: «Что, оставлен, бедняга,
Эх, будь ты хорошей породы,
А то ведь простая дворняга».
В вагонах, забыв передряги,
Курили, смеялись, дремали.
Тут видно о рыжей дворняге
Не думали, не вспоминали.
Не ведал хозяин, что где-то
По шпалам из сил выбиваясь,
За красным мелькающим светом
Собака бежит задыхаясь.
Споткнувшись, бросается вновь
В кровь лапы о камни избиты,
Что выскочить тело готово
Наружу из пасти раскрытой.
Не ведал хозяин, что силы
Вдруг разом оставили тело.
И стукнувшись лбом о перила
Собака под мост полетела.
Труп волны снесли под корягу.
Старик, ты не знаешь природы,
Ведь может быть тело дворняги,
А сердце чистейшей породы!
• Жил да был Человек. И была у него лишь собака...
Ефим Хаят
Жил да был Человек. И была у него лишь собака.
Ни жены, ни детей.. Сам по жизни судьбу свою нес.
После смерти его оказалось, что некому плакать,
Так как в вечность ушел за хозяином преданный пес.
Ну а там – долгий путь. Ни воды, ни травинки, ни злака.
Изнуряет жара. По пескам расстилается дым.
Человек еле шел. Но ему помогала собака,
Пес, который готов был и в пекло идти вместе с ним.
Вдруг пред ними предстал дивный сад, где фонтаны сверкают.
Водопады, дворцы – изобильем был взор восхищен.
И привратник сказал: "Заходи! Тебя рай ожидает!
Но собакам сюда без сомнения вход воспрещен".
Он ушел от ворот. Долго ль шел - кто об этом узнает?
Шел, и падал, и шел - без надежд, дикой жаждой томим.
Но ни разу с тех пор не жалел о потерянном рае.
И собака его неизменно трусила за ним.
Время там не течет. Не светает там и не темнеет.
И ничтожно все то, что значительным кажется нам.
Новый сад впереди... Просто ферма – уютней, скромнее.
Человек постучал... А собака прижалась к ногам.
Человек прохрипел: «Я с дороги и снова в дорогу».
И хрипел верный пес. И был хрип непохожим на лай.
«Дайте каплю воды - и собаке, и мне. Ради Бога!»
И Привратник сказал: "Заходите. Вас ждут. Это рай."
"Был бы рад я войти. Как мечтал я о рае! Однако...
Не впускаете пса, и останусь я с другом моим."
И привратник сказал: "Заходите к нам вместе с собакой."
И вошел человек. И собака вошла вместе с ним.
"Ну а тот дивный сад? Сад, где вывеска точно такая?
Что не дал нам двоим насладиться прохладой своей?"
И привратник сказал: "Тот мираж - только видимость рая.
Это ад. Он для тех, кто бросает в дороге друзей."
Ефим Хаят
Жил да был Человек. И была у него лишь собака.
Ни жены, ни детей.. Сам по жизни судьбу свою нес.
После смерти его оказалось, что некому плакать,
Так как в вечность ушел за хозяином преданный пес.
Ну а там – долгий путь. Ни воды, ни травинки, ни злака.
Изнуряет жара. По пескам расстилается дым.
Человек еле шел. Но ему помогала собака,
Пес, который готов был и в пекло идти вместе с ним.
Вдруг пред ними предстал дивный сад, где фонтаны сверкают.
Водопады, дворцы – изобильем был взор восхищен.
И привратник сказал: "Заходи! Тебя рай ожидает!
Но собакам сюда без сомнения вход воспрещен".
Он ушел от ворот. Долго ль шел - кто об этом узнает?
Шел, и падал, и шел - без надежд, дикой жаждой томим.
Но ни разу с тех пор не жалел о потерянном рае.
И собака его неизменно трусила за ним.
Время там не течет. Не светает там и не темнеет.
И ничтожно все то, что значительным кажется нам.
Новый сад впереди... Просто ферма – уютней, скромнее.
Человек постучал... А собака прижалась к ногам.
Человек прохрипел: «Я с дороги и снова в дорогу».
И хрипел верный пес. И был хрип непохожим на лай.
«Дайте каплю воды - и собаке, и мне. Ради Бога!»
И Привратник сказал: "Заходите. Вас ждут. Это рай."
"Был бы рад я войти. Как мечтал я о рае! Однако...
Не впускаете пса, и останусь я с другом моим."
И привратник сказал: "Заходите к нам вместе с собакой."
И вошел человек. И собака вошла вместе с ним.
"Ну а тот дивный сад? Сад, где вывеска точно такая?
Что не дал нам двоим насладиться прохладой своей?"
И привратник сказал: "Тот мираж - только видимость рая.
Это ад. Он для тех, кто бросает в дороге друзей."
